Интервью с Ольгой Манизер

Ольга, почему вы выбрали Лондон как постоянное место жительства? Не скучаете ли вы по Москве и России?

Я очень люблю Москву, это мой родной город, никогда бы оттуда не уехала. Но обстоятельства сложились так, что у мужа закончился контракт в Москве и его пригласили на работу в Лондон. Нам нелегко далось это решение – я переехала к мужу, находясь на девятом месяце беременности – в самом начале 2000 года, на пороге нового тысячелетия.

Все эти годы я постоянно летаю в Москву, привожу туда детей, участвую в выставках и показах. Очень рада, что мои московские друзья за двадцать один год, что мы живем в Лондоне, не потерялись, мы продолжаем общаться почти каждый день, к тому же появляются новые друзья, что замечательно.

Вы много путешествовали и были в разных городах по всему миру, какой метрополитен вам больше по душе? Что на счет лондонской подземки, есть ли у вас здесь любимая станция?

Конечно, ни одно метро не сравнится по красоте с московским! Это настоящий музей, каждая станция – воплощение величия нашей страны.

В Лондоне метро неглубокое, иногда без эскалаторов. Никакого использования редких камней и металлов, а тем более скульптуры и мозаики, как в московском метро, нет. Всё, на чем фокусируется взгляд, – это рекламные щиты на перронах. Любимой станции у меня нет, поскольку, за исключением «Вестминстера», они практически неразличимы.

Если говорить о московском метро, какая из станций вам ближе, с чем это связано?

Ответ предсказуемый – у меня две любимые станции: родное «Динамо» с рельефами-медальонами на тему спорта в подземном зале и фризами на фасадах наземных павильонов – работы Елены Янсон-Манизер, моей бабушки и, конечно, «Площадь Революции» с восемьюдесятью бронзовыми скульптурами Матвея Манизера, моего деда.

Также я люблю все станции на зеленой ветке от «Динамо» до «Театральной» – с каждой связаны приятные воспоминания времен учебы в Суриковском институте.

Нравится ли вам как художнику образ новых современных станций? Нет ли желания что-то изменить?

Я не была на совсем новых, но видела фотографии станций «ЦСКА», «Петровский парк» и «Битцевский парк», оформленных моей институтской подругой Екатериной Бубновой в соавторстве с её мужем Евгением Щегловым и родителями Валерией Шапошниковой и Василием Бубновым. Эти художники – профессионалы своего дела, прекрасно продолжили традиции московского метро в современном ключе.

Ваши знаменитые дедушка, Матвей Генрихович, и бабушка, Елена Александровна, оставили большое наследие, сохранившееся в том числе в облике московского метрополитена. Какая из их работ, украшающих станции, вам вспоминается в первую очередь?

«Шахтер» на «Площади Революции», а также рельефы «Фигуристка» и «Гимнастка» на станции «Динамо». «Шахтер» – на мой взгляд, воплощение мужской красоты, к тому же, он чем-то похож на моего папу в молодости. Хотя, когда в 1938 году открылась эта станция, папе было всего 11 лет и, конечно, это не мог быть он. Папа предполагал, что прототипом для этой фигуры мог послужить брат Матвея Генриховича, Андрей.

Сейчас Интернет, в том числе и Википедия, полны небылиц о якобы позировавших для этой станции Матвею Манизеру конкретных людях. В архивах нашей семьи никакой информации по этому вопросу нет – дедушка не оставил записей об этом. Сын скульптора, мой отец, Гуго Манизер не отрицал возможности того, что Матвей Генрихович мог приглашать кого-то позировать, увидев в жизни определенный типаж, но всегда подчеркивал, что эти фигуры условны и что Матвей Манизер в скульптурах станции «Площадь Революции» создал образ времени, образ эпохи.

Ещё один миф – что все восемьдесят фигур «Площади Революции» были эвакуированы из Москвы во время Великой Отечественной войны. Папа был уверен, что, если бы это было на самом деле, упаковка, погрузка, отправка скульптур обязательно обсуждались бы в семье, однако таких разговоров никогда не было. С течением времени «Площадь, где исполняются мечты» (название хорошего фильма об этой станции) обрастает всё новыми легендами.

Продолжая ответ на ваш вопрос – мне вспоминаются также филигранные рельефы на станции «Добрынинская», работы моей бабушки. Кстати, фигуры на станции «Партизанская» Матвея Манизера вызывают у меня такую же огромную гордость за нашу страну и её нелёгкую историю, как и его образы на «Площади Революции».

Что повлияло на выбор вами творческого пути? Атмосфера дома и деятельность близких, гены или что-то ещё?

Всё то, что вы перечислили. Я рисовала с раннего детства. Родители – оба талантливые люди: художник-модельер Нина Пуляхина-Манизер и живописец и график Гуго Манизер – всегда восхищались любым моим каракулям, не критиковали, тем самым вдохновляя продолжать.

Конечно, их интересная необычная жизнь – постоянное участие на выставках, показы маминых коллекций, съемки фильмов и передач то о папе, то о маме, то о дедушке и бабушке, с визитами журналистов и приездами больших съёмочных групп в наш дом-мастерскую; а также встречи с друзьями родителей, тоже художниками, весёлыми неординарными людьми; даже запах масляной краски, с которым у меня ассоциируется понятие Дома – всё это вместе и сыграло роль в выборе профессии.

По поводу вашего вопроса о генах – фигуры, которые я создаю, несколько лондонских журналистов назвали в своих статьях «бумажной скульптурой». Об их огромном размере, который начал превышать человеческий рост, моя мама шутит: «Гены дедушки-монументалиста не дают покоя». Меня интересует построение формы и костюм – это от мамы, к которой я по сей день обращаюсь за советом через WhatsApp. Мама считает, что от папы мне передалась «твердая рука графика», но где мне до него!

Ваши работы очень притягательны, легкие на первый взгляд, они имеют глубокий подтекст, который раскрывается по мере их изучения. Что вдохновило вас на такое волшебное кукольное творчество?

Большое спасибо за ваши слова! Хочется спросить, какой именно подтекст вы в них видите? (смеется).

Мне интересен человек, изображение лица. К моим работам приклеилось название «куклы» – хотя, технически так и есть – это куклы, называвшиеся в России Дергунчиками, в Германии Хампельманами, в Англии прыгающими Джеками – мне они видятся всё же людьми, с характерами, настроениями, в костюмах тех или иных эпох.

Свой стиль, по мнению искусствоведа Третьяковской Галереи Анны Килимник, сложился у меня очень рано, в шестнадцать лет. Этого условного стиля я придерживаюсь отчасти до сих пор, хотя, конечно, те первые работы – карандашные рисунки большого формата, с изображением персонажей Комедии дель Арте – кажутся сейчас очень наивными.

В 2008 году в первый день Магистратуры в Лондонском университете Искусств мне захотелось выйти за плоскую поверхность холста – так появилась первая кукла небольшого размера. А в 2014 году я начала создавать движущиеся фигуры в человеческий рост.

Я рада, что придумала что-то своё, что таких картонных людей не делает никто другой – по крайней мере, мне ничего похожего не попадалось. Я вижу по реакции людей, даже водителей такси, которые, получив на стандартный вопрос: «Чем занимаетесь?» неожиданный ответ: «Создаю ростовые куклы», забывают о дороге, оборачиваются и пристально вглядываются в лицо, не ослышались ли, и всё ли со мной в порядке?

Как пошутила одна дизайнер из Дубая: «As long as your dolls are not inflatable – you are fine» – «Покуда твои куклы не надувные – ты в порядке!» (смеется). Далее, независимо от того, из какой страны водитель Uber (Лондон – очень интернациональный город), всегда следует просьба показать кукол в телефоне и вывод: «Вы делаете что-то уникальное! Никогда такого не видел!» В такие моменты я понимаю, что я на правильном пути.

Скульптура балерины, которую запечатлели папарацци за забором дома Манизер на «Динамо», до сих пор там?

Да, это одна из самых известных работ Елены Александровны Янсон-Манизер – балерина Галина Уланова в роли «Одетты» из балета «Лебединое Озеро». Она и сейчас является зрительным центром нашего сада. Отливок с неё установлен перед входом в Королевский Музей Танца в Стокгольме.

Есть публикации, которые говорят, что ваш отец завещал свои работы государству. Правда ли это? И осталось ли у вас что-то на память от него?

Папа передал в дар государству в 1974 году 100 своих живописных работ. Они были отправлены с передвижной выставкой по городам СССР. Его картины часто передавались правительством СССР в дар главам других государств. Михаилу Горбачёву предоставили на выбор пятьдесят работ разных художников того времени для его кабинета, и он выбрал именно папин пейзаж «Ледоход на Москве-реке».

Расскажите немного о вашей семье. Есть ли у вас братья и сестры? Кто еще пошел по «художественным» стопам?

Мой муж Майкл родился в Германии, вырос в Швейцарии, куда его семья переехала в связи с работой отца физика-ядерщика. В свободное от работы время Майкл занимается высшим пилотажем, виртуозно вырисовывает в небе петлю Нестерова и другие аэробатические фигуры. У нас двое детей: сын Александр (21 год) окончил Имперский университет Лондона, факультет биохимии; дочь Полина (11 лет) поступила на днях в одну из лучших балетных Академий Лондона.

По линии Манизер у меня есть двоюродный брат Петр Манизер – скульптор, и четвероюродная сестра Надежда Коршакова – скрипачка, солист оркестра Цюрихской Оперы.

Моя мама – художник-модельер Нина Пуляхина-Манизер – недавно написала прекрасную книгу о династии Манизер, собрав информацию о всех четырёх поколениях художников нашей семьи. Книга издана «Международным союзом немецкой культуры» при поддержке посольства Германии. В октябре состоится презентация издания в Третьяковской Галерее, а уже сейчас её можно найти в библиотеках Москвы.

Где можно посмотреть ваши работы? Есть ли постоянные экспозиции?

Мои работы собраны под хештегом #olgamanizer в моем инстаграме @oliamanizer. Также на сайте.

Постоянная экспозиция обязательно будет, я мечтаю открыть маленький музей своих ростовых кукол и других работ, как только мы сможем переехать обратно в Москву.

Какие творческие планы у вас на будущее?

Я сейчас работаю над большим проектом, посвященным цирку начала XX века. В нём будут артисты в костюмах тех лет, а также цирковая кибитка в натуральную величину.

Организаторы масштабной выставки «Искусство куклы» в Гостином Дворе в Москве полюбили мои работы и предоставляют мне лучшие стенды уже не первый год. Даже выбрали моего «Щелкунчика» из сотен работ других авторов для обложки каталога последней выставки. Это большая ответственность – я готовлюсь уже сейчас к выставке, которая будет в декабре. Буду очень рада видеть там вас и ваших читателей!