Moscow Metropolitan - A.Garanenko

Архитектор метрополитена, спроектировавшая и построившая за годы работы в институте "Метрогипротранс" 19 станций московской подземки, в том числе “Кузнецкий Мост”, “Варшавскую”, “Чкаловскую”, “Щукинскую”, “Менделеевскую”, Нина Алешина в последнее время с болью спускается в метро. На глазах осыпаются станции “Киевская” и “Красные Ворота”. Под угрозой затопления находится знаменитая “Маяковская”. Метрополитен с трудом находит деньги на текущий ремонт, реставрация станций-памятников даже не стоит в планах. О том, как Москва теряет один из своих символов - "самое красивое в мире метро", Нина Алешина рассказывает корреспонденту "Известий" Анне Гараненко.

А.Г - Станция "Маяковская" последние несколько лет пребывает в катастрофическом состоянии. Многие колонны стоят в металлических обоймах. Облицовочный камень отваливается, штукатурка сыплется. Что происходит?

Н.А. - Лет семь назад мы начали ее изучать - на предмет возможной реставрации. Мои сотрудники приходили совершенно обескураженными: "Мы так любили эту станцию, а она оказалась ужасная, противная..." Колонны покрыты слизью от постоянной сырости, приделаны какие-то клистирные трубки, чтобы отводить воду. Трубки уходят в дыры, высверленные в мраморе у подножия колонн: к вечеру там собираются огромные лужи. Из 72 проемов относительно сухие только 22. С тех пор ничего не изменилось.

А.Г. - Откуда вода?

Н.А. - Когда строили “Маяковскую”, считали, что она располагается в сухих местах. Защиты от влаги, которая сейчас делается на любой станции глубокого заложения (специальные "зонты"), просто не предусмотрели. Возможно, по неопытности - ведь это была первая в метро колонная станция. Конструкция ее такова, что в месте схода тоннелей образуется так называемая "птичка" - желоб, по которому вода проникает прямо на станцию. Специалисты - в частности, известный гидрогеолог Евгений Пашкин - считают, что течи связаны с увеличившейся нагрузкой. Если раньше в метро курсировали 4-вагонные составы с промежутками 4-5 минут, то потом 6- и 8-вагонные, а сейчас по станции проходит до 48 пар поездов в час. Поезда своей тяжестью давят на грунт, и вода поднимается вверх, попадая внутрь. Но есть, я думаю, и другая причина. При строительстве наклонного тоннеля для эскалаторов грунт замораживали. А потом в спешке (надо было сдать объект к сроку, а еще лучше - до срока) все эти подземные трубы не вынули, не забетонировали. Они остались в земле и, возможно, работают как дополнительный дренаж. Зимой в пробах воды со станции мы находили большое количество поваренной соли, которой посыпали тротуары.

А.Г. - Вода - это грибок, ржавчина. Насколько серьезна ситуация? Есть угроза устойчивости конструкций?

Н.А. - Нет. Такой ржавчины, которая бы привела металлические колонны в негодность, там нет. Но заниматься ею нужно безотлагательно, иначе мы потеряем памятник архитектуры. Первым делом осушить - проложить тоннель над станцией, чтобы закрыть проход воде. Высушить металл. Полностью "раздеть" - снять облицовку, все очистить, обработать антикоррозийными материалами. И только потом начинать восстанавливать станцию.

А.Г. - В следующем году "Маяковскую" собираются закрыть на реставрацию.

Н.А. - Сейчас проводить реставрацию нельзя. Это просто пагубно. Если поверхность не обработать, не "вылечить", не убрать течи, через год-два все вернется в прежнее состояние. Это будет пустая трата денег. Для начала надо осушить. Но на период восстановительных работ хорошо бы закрыть станцию года на два. Если делать участками, не закрывая, процесс растянется лет на десять. Закрывали же станцию “Воробьевы горы” - никто не умер. Я говорила это руководству метрополитена, службе тоннельных сооружений. Они смотрели на меня бессмысленными глазами, в которых так и читалось: "Только не при моей жизни..."

А.Г. - На "Маяковке" сейчас собираются делать второй вход-выход.

Н.А. - Кому он нужен? “Маяковская” не числится в станциях, перегруженных пассажиропотоками. Может быть, когда "Моспроект" идет на работу или во время ремонта эскалатора там собирается толпа, но ведь не на полстанции, как на других. Видимо, инвестор хочет, чтобы из вестибюля будущего здания можно было попадать прямо в метро, и готов финансировать второй выход. Конечно, вход когда-нибудь пригодится, но лучше бы отпускались хотя бы небольшие деньги на осушение.

А.Г. - Кто должен оплачивать работы по осушению "Маяковской"?

Н.А. - Должны быть бюджетные деньги - и от федерации, и от Москвы. Дело серьезное, одна Москва может его не потянуть. Метро - памятник федерального значения.

А.Г. - "Маяковская" - самое запущенное место в метро? Или есть другие, которые нужно спасать?

Н.А. - “Красные ворота”. Она из самой первой линии метро - бывшей Кировско-Фрунзенской, теперь Сокольнической. Там в отделке в основном железобетон. Хотя слой его очень толстый, своды тоже сочатся. Нужно срочно принимать решение о реставрации - очищать своды, восстанавливать мраморную облицовку, которая под нагрузкой даже прогнулась. Затем “Киевская” и несколько других...

А.Г. - Существует план реставрации станций метрополитена?

Н.А. - Нет. Начальник метрополитена Дмитрий Гаев в разговоре со мной сам ужасался, в каком страшном состоянии многие станции, но говорил, что денег на их восстановление нет.

А.Г. - Но "Новослободскую" недавно отреставрировали…

Н.А. - Реставрация “Новослободской” - это нонсенс. Она сооружалась в 1952 году, срок свой не выработала, трагических ситуаций не было, станция нигде не текла. Единственное - в витражах стала выпадать свинцовая пайка. И вдруг - срочная реставрация. Приходят к нам в институт - говорят: дайте чертежи. Нас отстранили, занимался станцией "Союзспецреставрация". Заменили рижское стекло, сделанное по особой технологии, чешским. Оно какое-то галантерейное, при ближайшем рассмотрении есть даже окрашенные стекла. Характер витражей совершенно изменен.

А.Г. - Зато теперь они сияют…

Н.А. - Вот именно! Одна журналистка даже написала: "сияют так, что глазам больно"... Между тем освещение станции очень тщательно прорабатывалось авторами - как надо осветить средний зал, как подсветить витражи, чтобы не было полумрака. Там точно заложено количество люстр. А теперь там слишком много света. Правда, недавно электрослужба меня послушала и немного его убавила. Но все равно из “Новослободской” сделали Версаль. Все позолотили! Проемы и мраморные кокошники были взяты в жгуты, отлитые из алюминия и проанодированные в цвет золотистой бронзы. И вдруг вижу: жгуты усиленно покрывают быстротвердеющей шпаклевкой толщиной полсантиметра. Они совершенно уничтожили душкинскую пластику, сделали плоские дубовые листочки и покрасили их в цвет золота. Позолотили и детали кабельных шкафов, и вентиляционные решетки, теперь там все цвета яркого золота. Это кошмар - художественный облик станции просто убит. Мы писали письма Лужкову и в Союз архитекторов, и ничего.

А.Г. - Какие из ваших 19 авторских станций вам особенно дороги?

Н.А. - Они все как дети. “Чертановская”, “Менделеевская”, “Чкаловская”, “Марксистская”, “Перово”, “Домодедовская”, “Медведково”, “Щукинская”, “Октябрьское поле”…